В.Мединский. После распада СССР. Русофобские мифы и современность...

_________________

        
Главы из книги  В . Мединского  "МИФЫ О РОССИИ"        
Продолжение… Предыдущая часть… Начало здесь…           


   После   распада   СССР                  

Либеральная советская интеллигенция вполне искренне ждала, что  после  падения  СССР  Запад заключит Россию  в  объятия  и  примет ее  в  число равных держав. Наивные! Один из тех, кто определяет идеологию политики США, Р. Пайпс, совершенно ясно произнес, что «не надо разделять  СССР   и  Россию. Надо четко понимать – холодную войну проиграла Россия».  И  как было сказано по иному поводу: «Целились  в  коммунизм, а попали  в  Россию».

 Мифы  о России  после   распада   СССР  подчинялись тому же закону: они ослабевали  в  годы, когда Россия казалась слабой, не опасной,  и  активизировались  и  применялись к текущей политике всякий раз, когда Россия усиливалась  и  начинала проводить независимую политику.  В  ажиотаже  распада   СССР  возникла даже «мода на Россию» – на матрешек, Горбачева, комсомольские значки, шапки-ушанки, самовары  и  плащ-палатки.

Р. Рейган.

Кстати, самый популярный президент США  в  XX веке  после  Дж. Кеннеди

Но стоило  В .  В . Путину повесить  в  кабинете портрет Петра I,  и  тут же Запад, как я уже говорил, вспомнил «Завещание Петра Великого».

Так что  и   после  1991 года не изменилось принципиально ничего… кроме того, что раньше главным объектом мифологизации была Россия как государство Российское, а теперь вровень со своим государством сделался  и  весь русский народ.

Раньше  СССР  виделся на Западе своего рода концлагерем. Как он ни страшен, а народ  в  нем покорен коммунистами. Если его освободить – может, что хорошее  и  получится. А если кто  и  вырвался из  СССР , то это хорошо, нашего полку прибыло.

Теперь Россия видится скорее как резервация. Люди из нее частенько уезжают на Запад, привносят  в  западные культуры свои ценности, составляют конкуренцию коренным жителям.

 В  американском кинематографе  в  1945–1991 годах практически никогда не появлялся образ русского эмигранта.

 В  США живет до 100 тысяч русских эмигрантов первой  и  второй волн – потомков тех, кто бежал из России во время Гражданской войны 1917–1922 годов или из  СССР  во время Второй мировой войны. Некоторые из них сыграли заметную роль  в  американской науке  и  в экономике. Питирим Сорокин основал одну из ведущих в мире школ социологии. Леонтьев – могучую школу экономики, более известную, чем пресловутая «чикагская», последователи которой Гайдар и Чубайс делали реформы «по-чикагски». Георгий Вернадский и Герман Пушкарев основали американскую школу россиеведения в Принстонском университете.

Русские ученые в США изобрели телевизор, микроволновую печь. Говорят, половина менеджеров высшего звена корпорации «Майкрософт» – русские. Ничего нового в этом нет, но в американских фильмах эти факты не отражены. Никак.

Если говорить о США конца XX – начала XXI века, то в этой стране живут несколько десятков тысяч русских ученых, а примерно два миллиона русских эмигрантов последних лет трудятся в самых разных областях – от трактористов в сельскохозяйственных штатах до самых крутых компьютерщиков.

Каждый год в США из России въезжают тысячи временных рабочих, в основном студентов. Они убирают апельсины в Калифорнии, моют посуду в ресторанчиках, трудятся официантами и грузчиками, – этим они зарабатывают на пребывание в Америке и небольшую культурную программу.

Но ведь это же факт: ни в одном американском фильме нет образа русского ученого, который просвещает американских студентов. Нет персонажа положительного предпринимателя, который вкладывает деньги во что-то полезное для людей, вдохновенного компьютерщика, музейного работника, храброго полицейского.

Кинематограф США политкорректен избирательно.

На экранах мелькают положительные образы хороших, честных, умных негров,[113] индусов, китайцев, поляков, евреев. Исключение одно – русские. Справедливости ради можно сказать, что прямым текстом практически никто не говорит, что русские – нечистоплотны и нелепы, и вообще, что русские – плохие. Никто не сообщает, что русские – поголовно бандиты.

Но в американских фильмах вы не найдете героев – прототипов Питирима Сорокина или создателей микроволновки, нет даже русского лесоруба или мусорщика. Есть только русские мафиози и спецназовцы.

И женские персонажи также могут быть и китаянками, и вьетнамками и немками, и француженками, но русские встречаются крайне редко. Разве что недавно появился фильм «Именинница», в котором героиня Николь Кидман, подрабатывающая проституцией, русская по национальности, всеми правдами и неправдами хочет остаться на Западе. Очень непривлекательный образ русской девушки. Нет в американском кинематографе образа «русской жены», заботливой, любящей, чистоплотной. Вы не увидите русскую героиню, которая, например, исправно моет посуду и наводит порядок в доме американского мужа, маму ухоженного пятилетнего американского гражданина.

Фильмы с теми «русскими» персонажами, которые появляются в американском кинематографе, такие, что уж лучше бы их не было вовсе.

В 1996 году на экраны вышел упомянутый мной ранее фильм «Армагеддон» (Брюс Уиллис в главной роли). Обычный околонаучный блокбастер, события которого происходят вокруг надвигающейся катастрофы: громадный астероид приближается к Земле. Как врежется  в  нее – тут всем конец. Американцы мчатся к астероиду на космическом корабле, чтобы заложить  в  него заряд взрывчатки и рвануть подальше от Земли, спасти человечество. По пути к опасному астероиду американцы стыкуются с космическим кораблем россиян… На этом полуразрушенном корабле остался один человек, зовут его…Лев Троцкий. Грязный и небритый, он ходит  в  ушанке с красной звездой и  в  валенках;  в  момент прибытия американцев на борт он «чинит» корабль: лупит кувалдой по какой-то детали, торчащей из стены.

Этот небритый россиянин с чудовищно испитым, тупым лицом –  в  общем, положительный персонаж. Он смел, умен, решителен, помогает американцам и гибнет героически. Но… эти валенки… ушанка с красной звездой… кувалда  в  мохнатой грязной «лапе»…

«Подкинутое сословие» советской эпохи

 В  эпоху Хрущева и Брежнева «подкинутое сословие» чувствовало себя безопасно и уютно. На своих любимых кухнях оно привольно сочиняло мифы самого разного рода. Охватить многообразие этих мифов о самих себе невозможно  и  не нужно. Но отметить то, что это был период создания  и  интерпретаций черного мифа о России, необходимо.

А. С. Пушкин говорил, что государство  в  России – единственный европеец.

 В   СССР  государство, получается, было единственным патриотом.

Для многих ругать Россию было своего рода способом реабилитироваться, – а то ведь, чего доброго, бесталанность кухонного оракула могла стать чересчур уж заметной. Чаще всего, конечно, критикан становился как бы антисоветчиком. Но не обязательно!

Очень часто он становился  и  русофобом, чтобы уж наверняка объяснить, что не виноват: мол, «сгубила талант и ум „проклятая Россия"».

«Темная, с красными пятнами держава лежала  в  яме Земного шара. Дымные облака с багровыми брюхами клубились над громадным ее телом. По дну ямы, заросшему древними папоротниками и хвойными породами, топали коваными сапогами, и медный гул брел по чугунному чреву Земли. По краям ямы густо стояли стражи, и зарево пожара кровавило железо, зажатое в их когтистых руках. Облака дымного пара над державой пылали жадным пожаром. Это жгли в усобицах друг друга подданные державы, а в перерывах между усобицами горячим огнем жгли охотников глазеть завидущими глазами за края ямы и соблазняться чужим поганым грехом».[114] Такой увидел свою родину петербургский интеллигент Аркадий Викторович Белинков, автор книг про Юрия Олешу и Юрия Тынянова.

Это книга в стиле фэнтези?

Нет, все конкретно: «С Восхода обваливались в яму татары, топтали копытами диких кобыл хлеб и мутили воды медленных рек. С Заката обрушивались… поляки, разбрызгивались по могучим просторам, жгли и рубили местных подданных, смеясь и ругаясь, учили изящным танцам и ошеломляющему вину Запада и мерзли в ночи, в снегу, на ветру и морозе… Ухали пушками с севера норманны».[115]

«Шел по кровавой дороге на Восход царь державы, давя и удушая крамолу, и взял город на великой реке. По кровавой дороге на Закат шел другой царь, топча и травя измену, и поставил город на топком берегу, на склизлой земле в мутном тумане… А иногда со свистом и гиканьем выскакивали (из ямы) государевы верноподданные, хлестая соседские спины нагайками, умыкая соседских самок и выковыривая когтями ухмыляющиеся хитрые камни из зраков вражьих икон».[116]

«Окрест ямы торговали, строили и воевали, изящными танцами испещряли стены дворцов, сочиняли краски для красоты храмов и корабельщики привозили из неслыханных царств невиданные дива.

В яме было лучше. Это было ясно каждому верноподданному, и он учил этому детенышей. А который из плохих и неверных подданных не знал, что в яме лучше, того по указу соседа учили, начиная с мягких мест спины, приговаривая под свист учения: „Люби нашу самую лучшую яму да знай: все прочее ересь и грех". А после учения пихали в сырую и теплую землю и, плюнув, втыкали осиновый крест. А указавшему соседу, улыбаясь, выписывали пряники, злое вино и алтын денег. И тогда, веселый и сытый, он нестройно мотался по яме и славил хозяина и его учение.

Ну а который случаем выскакивал из ямы с ободранной стражами кожей… тот брал охальную книгу, кричал лютые речи и звал, звал, звал, звал с Заката Восхода, юга и севера всяких народов Земли, топтать копытами, лупить плетью и рвать ядром окаянную зверь-державу».[117]

А вот как сменился в «яме» политический строй: «Когда стало ясно со всех концов Земли всякому имевшему мозг и сердце, всем, всем, всем стало ясно, что пришел яме благословенный, веками жданный конец, капут, финиш, каюк, хана, крышка, что яма сыграла в ящик, врезала дубаря, пошла ко дну и приказала долго жить, и тогда пришла шайка беглых каторжников, и атаман шайки заграбастал всю яму с ее живностью, детенышами живности, рыбой, хлебом, зверем в лесах, изящными танцами в музеях, солдатами в окопах, проститутками и интеллигентами в борделях и университетах. Именно с этой точки как раз идет начало гибели мира и последних вздрагиваний околевающего человечества.

 В  яму, спотыкаясь, спускались солдаты 14 держав… и больше не возвращались на поверхность к уровню моря, убитые каторжниками. А кто возвращался, требовал, наученный каторжниками, у себя дома, чтобы тоже делали такую яму».[118]

С тех пор « в  яме беглые каторжники, проститутки из бардаков и интеллигенция из университетов дружно встали у кормила власти и под ветром, дующим из глубин народных хайл и душ, повели свой корабль  в  бесклассовое общество».[119]

А вот и Отечественная война! «Тучи людей, верящих авторам мудрой идеи (завалить яму)… попрыгали  в  яму, крича и стреляя. Они пухли от голода, кровью своей поили вошь, костенели на блестевшем от крепости льду. Умирая, переставали верить  в  мудрую идею, приведшую их  в  яму, забывали о ненавистной идее врага и ничего не хотели, кроме хлеба, сна и тепла. И тогда по древней дороге, по их присыпанным снегом трупам, топали на Закат защитники ямы и, добежав до края родимой ямы, понатужившись, перемахнули через край и покатились, поползли, полились по теплой и влажной чужой земле, черные и кривые».[120]

Так и описана вся русская и советская история, вплоть до момента написания текста, то есть до конца 1940-х годов.  В  это время, по мнению Белинкова, « в  яме сосредоточенно и сердито строили могучие черные заводы, целили жерла во все пространства Земли.  В  каменной, тяжелой ее столице завывали могучую славу поэты. Ученые учили ее истории – лучшей во всем Мироздании. А вождь державы со своими историками, поэтами, физиками, разъявшими атом, бактериологами, собравшими  в  пузырьки чуму, со своими министрами, проститутками  и  идеологами, доказавшими всем! всем! всем! – что лучшего учения сроду не было во всем мире, ковал лопаты для рытья ям по всем континентам вселенной».[121]

Разумеется, не все интеллигенты видели свою страну таким образом, но были  и  «подкидыши», вполне готовые последовательно бороться с проклятой «ямой».  И  создавать подходящие для этого мифы.

«Перестройка» конца 1980-х годов,  распад  Советского Союза  и  появление нового государства – Российской Федерации, сопровождались перечеркиванием всего хорошего, что было  в  истории  СССР . Либеральная интеллигенция получила возможность высказываться свободно, без цензуры… Вот она  и  высказалась.

 В  1986–1987 годах на страну обрушилась огульная критика Сталина и призывы вернуться к «ленинским правовым нормам».

Тогда родился и миф о «неоправданно репрессированных» ангелоподобных «демократах» Якире, Тухачевском и Блюхере. Якобы были они все необычайно талантливыми и хорошими людьми, а злодей Сталин истребил их из зависти к душевному величию и талантам.

Хорошо, что просуществовал миф недолго.  В  одной из последних книг  В . Суворова «Очищение»  в  гроб этого мифа вколочены последние гвозди.[122]

С 1990 года и «ленинский» период подвергался самой разгромной критике. При этом вместе с водой постоянно выплескивали ребёнка: никого уже не интересовало, было ли хоть что-то хорошее  в  тот или иной период? Рой Медведев, Волкогонов, Стреляный, Поляков, все публицисты эпохи перестройки словно соревновались  в  том, кто наговорит больше гадостей. Как нанялись… Не случайно возникало  в  народе подозрение – а может, перестройщики во главе с Александром Яковлевым  и  правда – платная агентура Запада?

Платная или идейная – но факт остается фактом: с 1986 года шла небывалая активизация ВСЕХ черных мифов о России. Даже очевидные достижения  СССР  рассматривались как что-то сомнительное  и  ненужное. Поголовная грамотность? Низкого качества. Бесплатная медицина? Ее «на самом деле» не было. Гагарин первым  в  космос полетел? А еще неизвестно, кто первый. Выиграли войну? Может, было бы лучше и не выигрывать, ведь все равно неимоверные потери свели на нет все результаты победы.

При этом «реформаторы» вроде бы призывали вернуться к наследию исторической России. Они поднимали на щит некоторых либеральных реформаторов и государственных деятелей XIX и XX веков: Александра II, Витте, Столыпина.

Но они вовсе не отрицали черных мифов и императорского, и советского периодов. У них получалось, что за весь исторический период русскую армию все только и делали, что били, и что «допетровская Русь» была царством мрака и дегенератизма, и что завоевания времен Екатерины II чуть ли не вредны для России.

И в Российской Федерации совершенно ничего не изменилось. По крайней мере до 2000 года самая агрессивная русофобия оставалась ведущим мотивом на страницах прессы и на экранах телевизоров. Рождались свои мифы-однодневки, один из них – «золото партии». Даже И. Бунич написал по этому поводу книгу.[123] Но такие мифы-однодневки мелькали и исчезали, оставляя зловонный след… А параллельно с ними делались совершенно потрясающие обобщения!

Парижский корреспондент «Нового времени» А. Грачев подхватил и реанимировал старое: «труднообъяснимое для других народов долготерпение, рабья покорность и смирение русского народа».[124]

В другой статье он сообщает, что русская нация как бы сослана «в один из самых суровых углов Земного шара»,[125] и «Господь ниспосылает ей наряду со стихийными бедствиями и непрестанными иноземными вторжениями и междоусобными войнами наиболее жестоких правителей».[126]

Некий Жегалов сообщал, что «бесправие всегда было уделом российского гражданина».[127]

Полезно бы вспомнить всех, но как тут упомнишь, когда поднимается вал всего. С телеэкрана в 1997 году прозвучало: «Катастрофа по имени Россия», – автора не запомнил.

Тут же – газетные заголовки: «В кого будет стрелять голодная армия» и «Жизнь в России все больше похожа на зоопарк».

Стали «классикой» высказывания из газет, многие из которых повторялись неоднократно, а отдельные вошли в народный фольклор:

«Такое возможно только в России!»

«Хотели как лучше, – получилось как всегда».

«В отличие от цивилизованного мира».

Очень часто иностранные версии черного мифа о России опираются на данные, полученные изнутри страны. Откуда бы еще агентству Рейтер узнать, что двое пьяных рабочих на «заводе икс, к востоку от Урала» сперли на спор две ядерные боеголовки? (Сообщение от 20.04.1997.)

И что из российского военного транспортного самолета упали две украденные коровы. Упали прямиком на японское рыболовное судно и потопили его. (Сообщение от 30.04.1997.)[128]

В общем, прессу легко было обвинить в попытке вызвать массовую панику и желание бежать из России куда глаза глядят. Впрочем, в то же самое время сообщалось, что как только россияне получат иностранные паспорта, за первый же год из страны убегут 20 миллионов человек.

Примерно так же действовал кинематограф. Невозможно представить себе, чтобы американское кино выпустило аналог «Старых кляч» и вообще любой из последних фильмов Рязанова о России. Если и выпустит, продюсер разорится, а толпа разнесет съемочные павильоны и забросает камнями артистов.

Полное впечатление, что русское кино унаследовало от русской классики эту особенность: никогда не писать о хорошем, а исключительно о плохом. А в русской жизни видеть исключительно изъяны и мазохистски противопоставлять «плохую» Россию «хорошему» Западу.

Вроде бы забавная комедия про то, как в Петербурге в некой квартире открылось «окно в Париж» и россияне могут гулять по Парижу, а парижане так же, почти мистическим способом, оказываются в Петербурге.

Так нет же! И в фильме «Окно в Париж» Юрия Мамина четко противопоставляются утонченные парижане и их изысканные женщины и убогие питерские обыватели – дураки и рвачи. Какое все хорошее «там»! Какое все ужасное «здесь»!

Кинематограф и в сложные времена рассказывает о любви. Но… как? В «Курочке Рябе» А. Кончаловского получается, что любить по-русски – это попросту жалеть пьяного да убогого.

Посмотрев эти фильмы, Никита Михалков заметил: «Какой нормальный человек, посмотрев эти фильмы, захочет посетить Россию?»

И разразился блистательным «Сибирским цирюльником». Тоже миф, но какой! Миф, после которого  в  Россию захочется приехать, а не убежать из нее. Но таких фильмов – единицы, а основная масса, увы, скорее  в  стиле «позднего Рязанова».

Целое поколение было отравлено ядом «катастрофизма», ощущением, что родная страна полна мрака и ужаса. Сегодня «поколению перестройки» порядка 30 лет, оно входит во взрослую жизнь, пропитанное этим черным мифом. И еще неизвестно, как это скажется на судьбах страны.

 В  2000–2001 годах вал русофобии, самооплевывания и самоотрицания несколько спал… Но спал он не до конца и ослабел только на телевидении и  в  прессе. А  в  Интернете «благополучно» бушует до сих пор.

Мифы и  современность 

Черные мифы о России невероятно мешают нам:  и  внутри страны,  и  на международной арене.  В  отношениях с Прибалтикой, Украиной, Грузией стереотипы «оккупанты»  и  «русс-советчик» не прибавляют нам друзей.

Внутри России они парализуют нашу волю, нашим врагам дают «право» теснить Россию политически  и  экономически. Республики бывшего  СССР , а ныне независимые государства ближнего зарубежья получают «право» относиться к соседу, исходя из двойного стандарта. Всем, кто поверил  в  миф, эта вера позволяет относиться к нам с пренебрежением.

Эти мифы давно стали сами по себе важным фактором политики. Россия не сможет стать современным  и  богатым государством, пока не отбросит их. Более того, и на уважение других народов мы можем рассчитывать только  после  того, как:

– перестанем рассказывать гадости о самих себе;

– научимся жестко реагировать на то, что рассказывают о нас.

Наивно ждать, что мифы исчезнут сами собой. Не исчезнут.

В наших силах сделать так, чтобы они поменьше мешали нам самим. И в наших силах сделать так, чтобы мир считался с нашей способностью отвечать ударом на удар в идеологической войне.

Для этого нам нужно разобрать каждый из мифов, сравнить себя с другими и сделать выводы… Выводы о том, как мы на самом деле выглядим среди других народов. И что можем ответить на обвинения в жестокости, пьянстве, лени и прочих малосимпатичных качествах.

Выводы

Как мы видим, исторические мифы существовали всегда. И мифы каждого народа о самом себе, и мифы об окружающих его народах. Есть мифы положительные, есть мифы черные. В мифотворчестве прослеживается своя логика. Как только Россия в конце XVI – начале XVII века стала могучей централизованной державой, она стала восприниматься как конкурент и угроза.

О нравах русских и о России мифы слагали и раньше… Но с этого времени происходит качественное изменение мифов. Сохраняя тот же легкий, в иных случаях ироничный стиль, в фольклоре начинает проявляться описание негативных привычек. В записках иностранных путешественников бытовые неурядицы и единичные проявления описываются как типичные. Со временем исчезает даже ирония, появляется откровенное осуждение.

А что хуже всего, после реформ Петра Первого в самой России появляется немало людей с психологией «исторических подкидышей». Они с восторгом воспринимают черные мифы о России и сами создают новые. 


                продолжение здесь

Рейтинг: 
Средняя оценка: 5 (всего голосов: 3).

Категории:

_______________

______________

реклама 18+

__________________

ПОДДЕРЖКА САЙТА