Три года необратимых перемен

Игра в ESG заканчивается – водородные и биотопливные стартапы идут ко дну и банкротству с огромными убытками. ESG лишь было проектом для ограничения производства топлива в ряде стран.

Проекты Fulcrum BioEnergy и Universal Hydrogen, американских авиакомпаний Airbus, JetBlue, United и GE Aerospace по переработке мусора в авиатопливо и применению водорода закрылись.

Нефтегиганты Chevron, BP и Shell сворачивают проекты по производству биотоплива из кулинарных жиров, масел, смазок и растительного материала. Акции водородного Plug Power упали более чем на 90%, акции биотопливного стартапа Gevo упали на 80%.

Стартап LanzaJet начнет производство на заводе в Джорджии экологичного авиатоплива — его топливо из этанола стоит в два раза дороже обычного.

В Alder Fuels, стартапе превращающем биомассу в топливо, основатель Брайан Шербаков был признан виновным в хищении денег.

Похожие процессы идут в Европе. Датская Orsted отказывается от строительства завода по производству «зеленого» метанола на севере Швеции из-за низкого спроса — WSJ.

Да шо ви такое тгавите? А то никто не догадывался, что это развод электората на денежки?

Авантюрные аферы так и заканчиваются, громким пшиком в лужу — и в связи с этим сами собой возникли пара интересных вопросов, на которые мы вместе и попытаемся ответить.

Итак, с момента ультиматума Путина Западу в декабре 2021 года прошло почти три года — и первый вопрос заключается в том, что сумел приобрести Запад за это время? В чем он стал сильнее, где сумел консолидироваться против России и Китая, где сумел сконцентрировать ресурсы для борьбы с геополитическими соперниками?

Запад неоднороден, это нужно понимать. Бельгия не равна Венгрии, Польше или Словакии — у первой в руках управление Евросоюзом, у вторых — рычаги национальной самоидентификации. Германия и Италия, бывшие локомотивы промышленности ЕС, тонут быстрее остальных; Франция до сих пор считается энергетической державой Европы; Нидерланды, Испания, Греция и еще ряд европейских стран неплохо чувствуют себя в роли житницы.

Британия в рецессии, Германия там же, Соединенные пока Штаты скрывают экономические провалы за статистикой — к примеру, последние данные по занятости в США грозят отменить даже те сомнительные успехи в создании рабочих мест, которые администрация Байдена приписывает себе (это минус миллион за прошлый год по итогу) — но ведь есть же успехи, хотя бы локальные? Должны быть, иначе идеологическая машина давно бы завязла в колее тяжкого противостояния с Глобальным Югом.

Успехи есть, несомненно. Фондовые рынки прут, как на дрожжах. Капитализация растет, БигТех грозит новыми увлекательными перспективами в области ИИ, но при всем этом дефициты бюджета крупных западных стран купировать никак не удается — не помогает ни рост налогов, ни печатный станок, ни продвижение новых чудных ценностей. Да, русским удалось навязать противодействие на полях сражений, но поставки вооружений стали слишком накладны и убыточны, а запустить ВПК на полный ход никак не получается.

Безусловное взятие Вашингтоном под контроль Евросоюза в ущерб Европе — это тоже успех, как и контроль над японцами и южнокорейцами. Вопрос только в том, чтобы монетизировать влияние в реальное противостояние с китайцами и русскими, а при текущем состоянии мировых рынков сделать это невозможно по определению — ну не хотят американцы отказываться от дешевых китайских товаров, а индийцы, китайцы, арабы и даже европейцы — от недорогих нефти и газа из России.

Идеология? О, с ней все в полном порядке — русские поголовно психи:

Торговое изобилие и работа онлайн-сервисов — признак психического отклонения у русских — Finnbay

Финское молодежное издание Finnbay подготовило разбор жизненного подхода России и Европы, выявив психологические отклонения российского менталитета.

«…Все это торговое изобилие в гипермаркетах, онлайн-сервисы круглосуточной доставки, навигация, бьюти-индустрия приводят к выводу, что бизнесом в России занимаются такие же люди, что и потребляют — психически нездоровые, помешанные на комфорте и красоте русские.

Люди Европы же отказались от чрезмерного потребления, сохранив принцип enough-достаточности. Люди планируют свои расходы и действия заранее. Здесь никому в голову не придет вызывать курьера с продуктами на дом или ходить в магазины в выходные дни. А также никто не станет пользоваться цифровыми сервисами онлайн-оплаты в угоду своей безопасности. Здоровые люди предпочитают разумное потребление и минимальное удобство, чтобы не задействовать чужой рабочий труд, — пишет издание.

Помешанные на красоте и комфорте — а должны быть помешаны на слезинке гея и демократического журналиста. Очень удобно объяснять свои провалы и неудачи психическими девиациями других. Желаешь традиционной семьи? Ты псих, без вариантов. Ты веришь в Бога? Ортодокс и ретроград, дитя каменного века, ибо должен верить в гендерное разнообразие. Сам воспитываешь своих детей? Да ты спятил, чем тогда ювеналы кормиться будут?

Разумное потребление и минимальное удобство хорошо видно по социальным роликам Германии — по тем самым, в которых куча людей греется от свечей. И от 40 до 60 тысяч «избыточных смертей» каждую зиму от холода в Британии — тоже «разумное потребление», потому что на «неразумное» не хватит денег. Или есть, или греться, третье для зажравшихся нуворишей.
И все-таки успехи у Запада есть, причем у всего объединенного Запада сразу.

Тотальное внедрение контрфактического повествования (КФП) уже перешло в статус новой идеологии и позволяет успешно купировать проблески здравого смысла. Социальная инженерия вообще прыгнула выше головы и тут главное, что она заменила собой экономическое и социальное прогнозирование — в этом плане объединенному Западу удалось консолидировать общественное мнение, как новую реальность.

Для примера — на заглавном снимке кафедральный собор в Рипоне, Йоркшир, Британия. Он доживает в качестве собора последние дни, после чего станет мечетью — само собой, при полном одобрении местных властей. Беспорядки по всей стране против мигрантов не являются поводом не творить дичь — и это уже само по себе прекрасный пример реализации КФП в стране, где население не имеет возможности отстоять свои права, уклад жизни и ценности принятыми политическими методами. Настолько глубинная основа для гражданской войны закладывалась десятилетиями мультикультурализма — а это тоже идеология, кто бы что ни говорил. Последовательная и расчетливая, направленная на контроль над ширнармассами — правда, за это придется заплатить утратой национальной идентичности. И утратой лидирующих позиций в элитных группах — они будут следующими белыми цисгендерными редисками, попавшими под каток этой истории с окончательным распадом Британской империи.

Это и есть консолидация в необходимом Западу смысле. Переход управления под единый центр принятия решений состоялся довольно буднично, так, что даже маленький европеец или маленький японец этого перехода не заметили — зато теперь единый центр принятия решений определяет вообще всю политику западного блока, от санкций до гендерной или зеленой повестки.
Это успех? Несомненно — правда, отличайся центр принятия решений мозгами, он бы понял пагубность такого перехода в стратегической перспективе. Утрата конкурентных преимуществ, основанных на рыночной экономике перестала быть пугающей до колик в печени — теперь Запад не стесняется продвигать ту идеологию, против которой боролся около 80 лет подряд. Это не потому, что там резко полюбили социализм — нет, это поиски ну хоть какого-то выхода из тупика модели безграничного роста потребления.

Арабская весна, вал цветных революций по всему миру, организация потоков мигрантов из Латинской Америки, Ближнего Востока и Северной Африки — это тоже успехи, как ни крути. Правда, это случилось еще до ультиматума Путина в декабре 2021 года, но последствия ощущаются до сих пор — в частности, даже желание восточных монархий попасть под крыло России и Китая уже является прямым следствием Арабской весны. Слишком наглядно для монархов были показаны процессы сноса власти в ряде ближневосточных и африканских стран — а так как любой человек всегда проецирует ситуацию на себя (одевает чужую рубашку, как говорят на Востоке), то переход в противостоящий Западу лагерь был предопределен еще в 2011 году. Если же вспомнить «демократии» Ирака и Афганистана — да ну ее к шайтану, такую демократию!

Понятно, что были и экономические успехи — раздевание Америкой Евросоюза разве не успешный успех? Концентрация промышленности и капитала в одних руках, после концентрации власти — видимо, так это выглядело в теории, но на практике часть сбегающих из Европы компаний отправилась не в Америку, а в Юго-Восточную Азию, включая Индию и Сингапур.
А вот в объединенной западной экономике с успехами пожиже — пандемия и последующий период восстановления с инфляцией замедлили даже те отрасли, которые не должны были замедляться по определению. Например, индустрию строительства жилой недвижимости и инженерной инфраструктуры, включая энергетические объекты в виде станций и сетей. Или деятельность банков, что привело к падению пары крупных игроков (Кредит Сьюисс) и целой кучи региональной мелочи в США — впрочем, реальный банкопад еще впереди, ибо решить неразрешимые проблемы не удалось. Да и взаимосвязь всех со всеми в случае острой фазы кризиса моментально переводит акции большинства любых западных банков в разряд мусорных.

Ну хорошо, с этим худо-бедно разобрались — а в чем Запад стал слабее, в чем он проиграл?

Первое. Консолидация России и Китая. Кошмарный сон Бжезинского — никакие идеологические усилия не помогли разрушить необъявленный стратегический союз Москвы и Пекина. Даже временные неурядицы с денежными переводами будут решены в ближайшее время, как только что заверил Путина товарищ Ли Цян, председатель Госсовета КНР — премьер-министр, говоря по-русски. Связь между Москвой и Пекином только растет, что отражается в выработке единой модели военно-силового воздействия на супостатов — грубо говоря, боевое слаживание как шло, так и идет в полном объеме.
Кроме того, в случае морской торговой блокады только Россия и Центральная Азия смогут обеспечить хотя бы часть логистики грузов из Китая в ЕС — правда, чем дальше, тем меньше верится в такую блокаду, ибо отсюда вытекает второе.

Второе. Экономически Запад (Европа, в частности) находится в таком же диком состоянии, что и при наличии большой континентальной войны — при этом нет ни боев на территории Евросоюза, ни разрушений, ни утраты индустрии в виде фабрик и заводов. Хотя стоп — утрата фабрик и заводов как раз в наличии, но они поехали в капиталистический рай за Большую Лужу. То есть, с точки зрения демократии и конкуренции все в порядке — компании просто не вписались в европейский рынок.
То, что часть Запада лишила Евросоюз недорогих энергоресурсов — издержки глобального противостояния, каждый платит свою цену за противостояние с русскими. Кто-то платит индустрией, кто-то глобальной дедолларизацией, так что все при деле, у всех шея в мыле. Другое дело, что такая стратегия ведет и к деиндустриализации экономики, и к депопуляции населения — но кто на войне считает патроны? Удастся победить Россию — все вернется сторицей. А вот если не удастся — впрочем, такие странные мысли объединенные западные масс-медиа в головы европейцев и американцев не подпускают. Народ должен верить в победу до последнего. В смысле, до последней половозрелой особи.

Третье. Консолидация России и Китая привела к консолидации Глобального Юга — теперь это не «кто-то там чумазый с копьем и в юбке из пальмы», а очень даже ценный участник глобальных раскладов. Оказалось, что у чумазых есть такие запасы всего на свете, без которых дальнейшее развитие просто встанет — и тут аборигены саванн, пампасов, песков и джунглей объяснили Западу на пальцах и жестами, что неоколониализм больше невозможен, как явление.

Сначала сильно удивились немцы. За ними очень удивились французы — а когда из некоторых стран Африки начали гнать американские базы, то удивились уже вообще все. Даже те, по чьей инициативе и под чьим чутким руководством военные базы США оправились на свою историческую родину.

Можно ли было остановить этот процесс? Да, но не в эти времена всеобщей толерантности и глобального покаяния перед чумазыми с копьем и в юбке из пальмы — соседи по западному блоку заклюют за отсутствие разнообразия и всяческой терпимости.

В итоге, в Лондоне белые цисгендерные полицейские встают на колени перед понаехавшими — и это новая нормальность, не только же американцам черные шузы целовать:
 

Соперничество великих держав, иногда называемое Второй холодной войной, разворачивается в глобальном масштабе. Соединенные Штаты не конкурируют с Коммунистической партией Китая (КПК) в Китае, равно как и Соединенные Штаты не конкурируют с системой Владимира Путина в России. Сегодня мы соревнуемся на возможном «кинетическом фронте” в Восточной Азии (Тайвань и Девять пунктирных линий), Украине и Израиле. Кроме того, возможно, существует “второй фронт” в сфере технологий, охватывающий битву за искусственный интеллект, телекоммуникации, подводные кабели и микрочипы.

Возможно, наиболее недооцененным, но критически важным фронтом, “третьим фронтом” в этом соперничестве Великих держав, является “Глобальный Юг”, или развивающийся мир. Во время Первой холодной войны развивающийся мир был основным фронтом, поэтому неудивительно, что Глобальный Юг снова является важным театром военных действий или — в сценарии, при котором Соединенные Штаты не окажутся в полномасштабной войне Великих держав, — центральным театром соперничества на следующие сорок лет.

Глобальный Юг — это понятие, охватывающее множество регионов, включая Африку, Юго-Восточную Азию, Латинскую Америку, островные государства Тихого океана, Южную Азию, Центральную Азию, некоторые постсоветские страны и Ближний Восток. Исторически этот термин назывался “Третьим миром”, но сейчас многие считают его устаревшим или даже оскорбительным. “Глобальный юг” — это термин, недавно популяризированный КПК, которая потратила десятилетия, пытаясь завоевать расположение на этом театре военных действий, хотя уместность этого термина обсуждается.

Это сами американцы пишут, если что — мне особенно нравится констатация того, что США не могут изменить общества России и Китая изнутри, хотя и очень пытаются. Но главное, чего так и не поняли в Вашингтоне, заключено в том, что на Глобальный Юг сильнее всего повлияло бегство международной коалиции во главе с Америкой из Афганистана. Тот драп был настолько эпичен и жалок, что все попытки договариваться после него ожидаемо оканчивались провалом, взять хотя бы последнюю попытку Антуана де Блинкена остановить войну в Газе. И это не преувеличение, это разрушение иллюзий: «Израиль унасекомит Хамас за две недели!» Эти две недели длятся уже одиннадцатый месяц, ничего еще не понятно, а в игру рвутся вступить прокси Тегерана, даже вопреки воле аятолл и президента Ирана.

Четвертое. Исчерпание экономической модели, наряду с безудержным ростом капитализации фондовых рынков. По идее, капитализация должна равняться рыночным оценкам независимых аудиторов, но в реальности она превышает действительную стоимость активов минимум в четыре раза. Когда рванет (тут вопрос не в том, рванет или нет, вопрос только когда?) забрызгает всех без исключения — и первыми на вылет с рынка будут банки, как это ни странно. Банки и прочие инвестиционные и пенсионные фонды, сидящие на игле цен на фондовых рынках — а это дорожка к социальному взрыву таких масштабов, коих еще не видел мир. Особенно учитывая количество стволов на руках в США.

Пятое. Утрата влияния — и напомню, мы говорим исключительно о трех годах с момента ультиматума Путина. Попытки наказать тех, кто использует платежные незападные системы, говорят сами за себя — долларовое пространство сжимает дефицит доверия к центру принятия решений. А так как он в западном мире один, то речь идет исключительно о США — и как в таких условиях гегемонить, я вас вопрошаю?

Беда в том, что модель общения между людьми и странами предусматривает не только кнут, но и пряник — а когда в арсенале остались одни кнуты, предсказать развитие событий труда не составит. Пряников не осталось даже для своих — это всего за три года противостояния.

Подбивать баланс пока рановато. Нужно, чтобы клиент дошел до кондиции сам, без видимой внешней помощи. Возникающие в Америке идеи ньюкоммунизма раскалывают социум почище любых пророссийских инсинуаций — демократы могут гордиться тем, что воссоздают худшую модель позднего СССР. Впрочем, у Советского Союза с идеологией было не в пример лучше.
Эти три года изменили мир до неузнаваемости. Враги внезапно стали друзьями — напомню, что для персов мы были «малым шайтаном», в отличие от Америки; Ким Чен Ын сорвал с себя почти всю изоленту — а такое не забывается, Корея с 50-х годов прошлого века благодарна северному соседу за помощь; товарищ Си занялся чисткой элит, причем по крупному — визит Ли Цяна доказывает, что КНР не собирается сворачивать с пути стратегического партнерства с Россией; Моди пока играет и нашим, и вашим — но Индия в БРИКС, поэтому свой макрорегион она, как крупный политический игрок, в итоге получит.

Но вот что можно сказать с уверенностью, так это о способности русских всех национальностей собираться в единый кулак во времена противостояний. Здесь Запад сделал все возможное и невозможное — он избавил нас от иллюзий, что все обойдется и вернется на круги своя. Не вернется, Западу придется сильно измениться, чтобы вписаться в новый миропорядок — в противном случае малая часть объединенного Запада будет сидеть на ресурсах (Америка и Австралия) и доить оставшуюся часть высокими ценами на все. А это геополитический тупик и исчезновение доллара, как главного оружия США — в конце концов, Россия и Китай уже сегодня на 95% ведут свой товарооборот в рублях и юанях.

Да, российский рынок меньше американского в несколько раз, но лиха беда начало — в случае реального противостояния с Китаем уровень жизни народа США просядет в те же несколько раз, а наш будет расти дальше. Мы хорошие, у нас лапки. Вернее, лапищи — как зарядим кому, мало не покажется.

Государственник