Ростислав Ищенко: Пока Трамп торгуется с Россией, элиты Евросоюза готовят удары по его союзникам в Европе

© Нина Зотина

Полезные ископаемые мы добываем не для того, чтобы ложкой их есть, а для того, чтобы ими торговать. Главным из таких покупателей могут быть США. Штатам было бы тяжелее вступать с нами в конфликт из-за той же Украины, если бы у нас были бы такие же объемы торговли, как с Китаем. В таком случае они вынуждены были бы долго думать, что они теряют.

- Ростислав Владимирович, недавно президент США Дональд Трамп пообещал, что Украина может вернуть себе часть утраченных территорий. Как следует трактовать его слова?

- Насколько я понимаю, Украине территории еще терять и терять, так что от чего США собираются возвращать. Когда дипломатические ведомства России и США возобновят нормальную работу, потом начнутся переговоры по следующим пунктам. Где вы здесь видите Украину? Ее пока не видно. А наступление идет, территории Украина теряет. Причем Россия пока что заявляла претензии только на территории, которые входят в ее состав в соответствии с Конституцией. И не исключено, что в ближайшие недели Россия эти регионы займет полностью.

Но Россия уже сейчас находится в Харьковской области, на которую она претензии пока не заявляла. Российские войска перешли границу с Сумской областью, могут перейти с Черниговской. Если Россия заявит претензии на эти территории, то не исключено, что Трамп может вести переговоры, чтобы эти территории вернулись Украине. Тем более постараться и вернуть, это же всё равно разные вещи. Стараться можно сколько угодно. Можно стараться прожить 200 лет, а получится или не получится, это уже посмотрим.

Поэтому Трамп пока что ничего никому не обещает. До этого он говорил, что Украина может исчезнуть как государство. Он же не забирал свои слова назад. Он оценивает разные варианты договорённости. В одном случае, наверное, Украина может какие-то занимаемые сегодня Россией территории получить назад, потому что Россия не на всё даже сегодня претендует. На Купянск, например, хотя скоро и его может занять.

В другой ситуации Украина может исчезнуть вся, о чём тоже говорил Трамп. Это зависит не в последнюю очередь тоже и от поведения Зеленского, и от конструктива на переговорах самой Украины. Причём, подчёркиваю, переговоры об Украине ещё даже не начались, а присутствие самой Украины на переговорах, когда от неё понадобится основной конструктив, предполагается вообще потом, когда переговоры об Украине уже закончатся, и основные параметры соглашения между Россией и Соединёнными Штатами будут определены. И Украина будет только одним из параметров этого соглашения.

То есть прежде чем рассуждать, что может Трамп и что не может, надо дождаться нормального переговорного процесса между Россией и Штатами об урегулировании политических, геополитических противоречий.

- Очень много заявлений в последнее время звучит о редкоземельных металлах. Президент России Владимир Путин заявил о том, что одним из возможных проектов США и России может стать совместная добыча алюминия в Красноярском крае, а в новых регионах России мы также можем предложить иностранным партнерам освоение запасов редкоземельных металлов. И тут некоторые стали негодовать по поводу того, что, дескать, российские полезные ископаемые распродаются иностранцам и переживать, что же будет дальше. Что можно сказать таким людям?

- Если говорить о полезных ископаемых, то мы их добываем не для того, чтобы ложкой их есть, а для того, чтобы ими торговать. Значит, нужен покупатель этих материалов и одним из таких или главным из таких потенциальных покупателей могут быть только США. С ними очень ограниченный объем торговли принципе всегда был, и мы стремились его увеличить. Потому что Штатам было бы тяжелее вступать с нами в конфликт из-за той же Украины, если бы у нас были бы такие же объемы торговли, как с Китаем. В таком случае они вынуждены были бы долго думать, что они теряют, в каком порядке теряют, где они будут компенсировать.

Сам факт международной торговли может служить в том числе и рычагом давления на своего потенциального торгового партнёра. Кроме того, для освоения месторождения всегда требуются инвестиции и технологии. Многие наши нефтегазовые компании ведут разработку месторождений благодаря технологиям, которые были получены в рамках совместных предприятий с западными партнерами. Многие были ликвидированы, партнёры отправлены на свалку истории, а компании работают. И они бы освоили сейчас значительно меньшее количество новых месторождений, если бы у них не было бы самых свежих технологий. Нам это помогает, кстати, в борьбе с Западом.

Когда мы говорим о совместном освоении, это точно так же, как мы в своё время предлагали Украине и Евросоюзу совместный газотранспортный консорциум через Украину. В результате все бы зарабатывали бы больше. Не было бы украинской войны, не было бы раскола с Европой, до сих пор мы бы окучивали европейский рынок газа и поставляли туда 80-90% потребляемого газа.

Удивляют люди, которые, как только слышат, что какой-нибудь Казахстан, Монголия, Буркина-Фасо договорились не с Россией, а с кем-то другим, начинают возмущаться, кричать, да, вот это партнёры, вот это друзья, прогнать их, не пускать, удавить, разорвать с ними дипломатические отношения, сбросить на них атомную бомбу. Но как только они узнают, что Россия с кем-то собирается что-то разрабатывать, на своей территории, они начинают верещать, продали, предали, всё раздали и так далее.

Если мы считаем, что никого нельзя пускать к себе, то нечего соваться и к другим. Закрылись, всё, что добываем, потребляем, ничем ни с кем не торгуем. Если мы собираемся со всеми торговать, у кого-то что-то покупать, где-то участвовать в разработках, мы не можем не пускать к себе.

Сейчас мы заинтересованы, чтобы в едином фронте, который против нас когда-то удалось сформировать, было как можно больше трещин. А эти трещины появляются тогда, когда кто-то заинтересован в сотрудничестве с нами, а не тогда, когда мы говорим, вы знаете, какие мы страшные? Мы можем на вас атомную бомбу сбросить, бойтесь нас. Вот тогда мы увидим перед собой консолидированный фронт. И пока дойдёт до атомной бомбы, мы ещё будем кровью умываться очень долго. А когда опять-таки мы говорим, давайте мы будем вместе работать, торговать и зарабатывать", тогда с той стороны сидят люди, которые готовы работать, торговать и зарабатывать.

И в едином фронте наших противников появляются трещины, мы туда засовываем ломик и делаем их шире. Мы договариваемся о нормальном мирном сосуществовании, прекращаем, кстати, и свою кровь проливать. Потому что верещат о том, что ни с кем не надо договариваться, и ни в чём никому не надо уступать люди, которые не в окопах находятся. Те, кто сидят в окопах, хотят из крови и грязи войны, вернуться к своим семьям.

- Нешуточный вой стоит и в Евросоюзе, потому что Трамп вводит 25-процентные пошлины на товары из Европы. И Еврокомиссия обещает жёсткий и немедленный ответ. Но как вообще Евросоюз может ответить США и Трампу?

- ЕС может ответить США и Трампу, но не в экономической сфере, потому что Евросоюз намного больше заинтересован в американском рынке, где у него льготные условия для торговли, чем Америка в рынке Европейского Союза. Нельзя сказать, чтобы Соединенные Штаты вообще не были в нем заинтересованы. Но, повторяю, Европейский Союз от двусторонней торговли с Соединенными Штатами получает больше. У Европейского Союза в торговле с США профицитный баланс, но экономическое взаимодействие с ЕС для Штатов это не только и не столько способ зарабатывать деньги, сколько один из методов политического господства, не только по обоим берегам Атлантики, но и в мире.

Поэтому угроза политической переориентации Европейского Союза или угроза политической сепарации Европы и Соединённых Штатов — это угроза серьёзная для Америки, потому что ей придётся перестраивать всю схему своей внешней политики. Это не так просто, как кажется некоторым специалистам из интернета, которые все вопросы решают одной фразой. Европейскому Союзу выстроить единый фронт против США очень сложно. Но у Европейского Союза есть преимущество. Потому что в Соединенных Штатах леволиберальная оппозиция Трампа значительно мощнее, чем правоконсервативная поддержка Трампа в Европе.

Союз европейских леволибералов с американскими демократами несёт Трампу большую угрозу, чем союз Трампа с Орбаном, Фицо и прочими европейскими правами несёт угрозу Евросоюзу или европейским леволиберальным элитам. Решения обязательные для всего ЕС принимают леволиберальные элиты. И они могут целенаправленно наносить удары по американским союзникам в Европе.

Лондон, когда обнаружил, что у него по экономическим вопросам позиция не совпадает со всем ЕС, решил, что лучше уйти. Хотя это было очень затратное мероприятие. И Орбан не сможет противостоять в одиночестве всему ЕС, а бить они будут поодиночке каждого. И не один ЕС противник Трампа. Как бы у нас не заходились от счастья СМИ, но Трамп ещё не союзник России, вряд ли им когда-то будет. Он пока что только говорит об урегулировании части разделяющих нас проблем, причём стремится выговорить для Соединённых Штатов в проигранной ими ситуации максимально выгодные условия. У Трампа есть Китай, Тихоокеанский регион. Там проблем больше, даже чем на Украине и на Ближнем Востоке. У него ещё и на Ближнем Востоке проблемы, ещё и Иран есть и так далее. У него есть ещё проблемы с Латинской Америкой, с миграцией, с Канадой.

А у Европейского Союза сейчас проблемы только две – Украина и Трамп. Причём Украина – это проблема уже практически закрытая, все, что ее касается, это политическая риторика. Надо дождаться того момента, когда она либо перестанет существовать, либо Россия и США найдут глобальный компромисс, в рамках которого кусочек Украины кому-то оставят, хотя это маловероятно, потому что самая главная проблема Украины в том, что она не может существовать за свой счёт, а платить за неё никто не хочет.

Поэтому для ЕС, по сути дела, основная проблема одна – это Соединённые Штаты. Все остальные они придумывают себе сами, вроде проблемы с Россией. И поэтому Европейский Союз может с большей эффективностью концентрировать свои силы для борьбы с Трампом. Сейчас команда Трампа демонстрирует более эффективную работу в соответствии с предварительным планированием. Но пока они разбираются между собой, нам от этого только лучше.