Новая Берлинская стена

Кризис на Украине может вызвать новый раскол уже на территории Европы. Такой прогноз развития ситуации дал глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер в интервью австрийской газете Kurier.

«Если нам не удастся преодолеть кризис на Украине, - приводит слова министра РИА «Новости», - через четверть века после падения Берлинской стены нам снова грозит раскол в Европе. Мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы преодолеть это».

Тему раскола Европы г-н Штайнмайер поднимает не в первый раз. Несколькими днями ранее он обсуждал ее с голландским коллегой Франсом Тиммермансом в Гааге. И там тоже в качестве основного катализатора распада называлась Украина – точнее, продолжающийся обостряться в этой стране кризис.

Но ни в первом, ни во втором случае немецкий министр не конкретизировал, что именно он имеет в виду. О каком расколе идет речь?

Европа, как известно, и сейчас достаточно неоднородна – политическое влияние и экономическое состояние европейских стран весьма различаются.

Каким тогда видится раскол Штайнмайеру: он подразумевает под ним еще большее идеологическое расхождение? Или говорит о том, что политическая карта Европы будет меняться?

«Думаю, что господин Штайнмайер все-таки имел в виду другое: он считает, что если Россия и Евросоюз не найдут конкретного конструктивного решения по Украине и продолжат конфронтацию, то она, в конце концов, перейдет в противостояние, - предположил руководитель Центра германских исследований Института Европы РАН Владислав Белов. – То есть он говорит не о расколе Европы. А о расколе по линии Евросоюз – Россия, Европа – Россия.

Глобальных противоречий, которые могли бы привести к каким-то конкретным проблемам в Европе, нет. По нынешней ситуации на Украине их точно не наблюдается. И министр просто предупреждает, что, если не будет найдено решение и с Россией, то ситуация перейдет в долгосрочное противостояние, в долгосрочную конфронтацию.

«СП»: - В чем будет выражаться эта конфронтация? Возвратимся к временам «холодной войны»?

- В охлаждении отношений, прежде всего. Это будет сказываться на экономике, на политике, то есть фактически произойдет замораживание наших отношений на долгую перспективу.

Но без «холодной войны». Все-таки «холодная война» – это идеология капитализма-социализма. А будет вот такое странное, «натянутое» существование на одном евразийском континенте российского постсоветского пространства, которое сейчас Россия формирует вместе с другими государствами, и Европы. А камнем преткновения будет Украина.

Поэтому Штайнмайер предупреждает: не решим проблему Украины, перейдем в фазу конфронтации с вялотекущими взаимными отношениями.

«СП»: - Но говорит министр о расколе Европы…

- Россия в понимании Штайнмайера относится к Европе, как и Украина. Как, кстати, и Армения, и Азербайджан, и Турция… и т.д.

Поэтому речь идет именно о России

«СП»: - Штайнмайер предлагает Украине строить свое будущее по примеру Австрии: военный нейтралитет в сочетании с экономической и культурной европейской интеграцией. Насколько возможно это реализовать?

- Насколько Запад, не только Европа, но и США, захотят, настолько и удастся.

Украинские политики полностью подконтрольны Штатам и ЕС. Это не самостоятельные политики. Потому как Европа с Америкой скажут, так они и будут делать. От Украины сейчас мало, что зависит.

Люди, находящиеся там у власти, никаких решений сами не принимают. А если и принимают, то полностью согласовывают с теми предписаниями и правилами игры, которые определены внешними игроками. Это касается и экономики, и финансов, и политики.

Потому что без внешней поддержки нынешнее украинское государство нежизнеспособно. Оно может только опираться на внешние займы и кредиты, предоставляемые МВФ и Евросоюзом.

Заведующий Центром внешней политики России Института экономики РАН Борис Шмелев уверен, что Европа уже определилась в отношениях с Россией:

- Есть другое заявление Штайнмайера (прошло по информационным лентам), о том, что Германия больше не рассматривает Россию в качестве политического партнера. Это заявление, вкупе с заявлением Расмуссена и Байдена, в общем и целом, говорит о том, что Запад взял линию на конфронтацию с Россией. И это означает, что Россия, как часть Европы, будет противостоять остальной Европе. Думаю, с этой точки зрения надо понимать и заявление Штайнмайера о возможном расколе спустя двадцать пять лет после слома Берлинской стены.

Безусловно, отношения России с Западом не сложились. Та система европейской безопасности, которая была оформлена за последние четверть века, в общем, не предусматривала Россию в качестве равноправного партнера. Эта система базируется на двух китах - на ЕС и НАТО. Ни в Альянс, ни в Евросоюз Россия не вошла. Все основополагающие решения по вопросам безопасности, по-существу, принимаются без учета нашего мнения.

Да, есть совет Россия-НАТО, есть механизм переговоров Россия-ЕС (сначала были два раза в год, теперь – один), но дальше выслушивания и обмена мнениями дело не идет. ЕС и НАТО делают, что хотят. Даже ОБСЕ не превратилась в универсального общеевропейского гаранта европейской безопасности. Поскольку Запад в этом не заинтересован.

В 2010 году Россия предложила модифицировать систему европейской безопасности, модифицировать те договоренности, которые были достигнуты еще в 1975 году в Хельсинки, когда был принят общеевропейский заключительный акт. Но ее предложения были отвергнуты.

И сейчас Запад и Россия исходят из разных представлений о европейской безопасности. Это очень наглядно проявилось и проявляются в украинском кризисе.

Так что слова Штайнмайера – лишь констатация реального положения дел.

«СП»: - Констатация, что Россия больше не с Европой?

- Надо сказать, что осложнение отношений России с Западом наблюдалось с конца 90-х гг. Первым серьезным столкновением интересов явилась агрессия НАТО против Югославии. В середине «нулевых» кризис в отношениях стал очевидным. Об этом прямо и откровенно сказал Путин в своей известной Мюнхенской речи в декабре 2006 года. Ответом на это выступление явилась политика «перезагрузки», выдвинутая Обамой уже при президенте Медведеве.

Но эта «перезагрузка» не означала отказ США от фундаментальных принципов своей внешней политики. От своих идеологических представлений о месте США в мире. Но и Россия не отказалась от собственного видения своего места в мире и основных тенденций мирового развития. Поэтому перезагрузка зашла в тупик. Она ничего реально не дала. И это мы сейчас видим.

Нынешний кризис в отношениях может трансформироваться либо в новый облик взаимоотношений России и Запада – тогда будет найдена новая формула взаимодействия. Либо это приведет к конфронтации. Пока все говорит о том, что Запад склонен идти по последнему пути. Склонен раздавить Россию. «Проучить» за действия на Украине. И, в конечном счете, ликвидировать как своего геополитического соперника.

На сегодняшний день Россия является главным оппонентом США. Китай больше занимается своими собственными делами, и с какими-то конкретными заявлениями и действиями не выступает. Он сосредоточен на внутренних проблемах. В глобальную политику, я бы так сказал, открыто, не играет и на откровенно глобальную роль не претендует. В отличие от Москвы. Россия является на сегодняшний день единственной страной, которая может бросить и бросает вызов Соединенным Штатам Америки.

Украинский кризис – хороший повод «приструнить» Россию. А, может быть, устранить, как основное препятствие на пути к господству США в мире.

«СП»: - Вы говорите о конфронтации. Это будет конфронтация по типу «холодной войны», или речь может идти даже о военном столкновении?

- Думаю, что с ядерной державой воевать никто не захочет. Скорее, речь пойдет о каком-то втором издании «холодной войны». Проводимая и ранее политика сдерживания России со стороны США и Запада будет расширена. Она примет более глобальный характер.

Эта политика сдерживания трансформируется в целом в политику «холодной войны», когда России будет объявлен бойкот по всем линиям. И это, конечно, поставит нас в очень сложное положение, поскольку, совершенно очевидно, что потенциал совокупного Запада несоизмеримо больше.

На Западе много раз упрекали Россию в том, что она – реваншистская держава, что она лелеет имперские планы восстановления Советского Союза. Нужно очень серьезно отнестись к той директиве, которая была подписана еще в августе 1991 года американским президентом Бушем-старшим. Это «Директива 12-30», в соответствии с которой США не допустят появления второй сверхдержавы в мире.

Отнюдь неслучайно не так давно Хилари Клинтон заявила, что США любыми способами будут препятствовать политике России по реинтеграции постсоветского пространства.

Политика Москвы по отношению к Киеву именно так и была расценена США. И соответственно, последовала такая жёсткая реакция. А Европа здесь идет на поводу у американцев. Военной какой-то агрессии против России, конечно, не будет, поскольку это сразу же перейдет в плоскость обмена ядерными ударами – это никому не надо. Но это будут изматывающая «холодная война».

Надо понимать также и то, что Запад не смирился с тем, что 2012 году к власти опять пришел Владимир Путин.

«СП»: - Почему?

- Они делали ставку совершенно на другого человека. Потому не скрывали своего разочарования, да и своего раздражения. Поэтому взят курс на то, чтобы дискредитировать Путина и внутри страны, и за рубежом. И сделать все, чтобы убрать его с поста президента и лишить всяческой политической перспективы.

Так что впереди, думаю, нас ждут очень суровые времена. Мне казалось, что переговоры в Нормандии как-то позволили смягчить ситуацию, найти какой-то общий язык, достигнуть общеприемлемых договоренностей. Казалось бы, это и должно явиться той основой для урегулирования положения на Украине и выхода ее из глубокого кризиса. И вывода российско-украинских отношений из кризиса тоже.

Но Соединенные Штаты в этом не заинтересованы. Они заинтересованы в российско-украинской конфронтации, заинтересованы, в так называемой, войне малой интенсивности на Украине. Потому что это дает им большой стратегический выигрыш, возможность для политического маневра. Позволяет постоянно давить на Россию. Мы все время как бы на крючке.

Ситуация крайне сложная. Москва должна быть готова к наихудшему развороту событий. Как говорится, «надейся на лучшее, но готовься к худшему».

«СП»: - У Путина, насколько известно, авторитет в мире достаточно высок – выше, чем у Обамы. Он сможет найти здесь какой-то ход, чтобы не «подставлять» страну и себя?

- Найти такой ход будет крайне сложно. На Западе хотят, чтобы Путин «открутил» всю свою политику в украинском кризисе назад. То есть, чтобы он громогласно заявил, что не поддерживает самопровозглашённые республики Донбасса, чтобы перекрыл границу, чтобы мы отказались от Крыма. Они требуют полной капитуляции Путина. Но на это он тоже пойти не может – это очевидно совершенно. Назад дороги нет. Реальный вариант у Путина – маневрируя на международной арене, как-то смягчить остроту противостояния. Но при этом не идти на принципиальные уступки требованиям Запада. И приступать к реформам внутри России.

У российского президента сейчас очень большой политический рейтинг – это как раз тот случай, редко когда выпадающий на долю политического лидера, когда он обладает полным доверием и когда можно приступать к реформам внутри страны. Он не должен эту возможность упустить.

Вообще, если смотреть с исторической точки зрения, то отношения России с Западом развивались циклически: периоды развития сменялись периодами обострениями, которые опять сменялись разрядкой. Сейчас наступил очередной период обострения. Когда он перейдет в разрядку, трудно сказать. С теми политическими лидерами, которые находятся сейчас на Западе, у Путина отношения будут очень сложными. Доверие подорвано. Я бы даже сказал, потеряно. Сидеть с ними за одним столом и вести переговоры крайне сложно.

Фото: ИТАР-ТАСС.