Варшавское восстание как часть информационной войны Запада против России

80 лет назад, 1 августа 1944 года, началось Варшавское восстание. Оно продолжалось 63 дня и завершилось сокрушительным поражением поляков.

Виновными в провале плохо подготовленного выступления на Западе считают не его инициаторов, а… бойцов Красной армии, которые якобы в угоду «великодержавным интересам» СССР не пришли на помощь варшавянам и флегматично наблюдали с другого берега Вислы за тем, как нацисты расправляются с повстанцами.

В очередной раз эту ложь воспроизвела британская The Guardian, упрекнувшая советского лидера Иосифа Сталина в том, что он якобы отказался «оказать пусть даже символическую поддержку полякам».

Правды в данном утверждении примерно столько же, сколько ее в заявлениях официальных лиц США и их сателлитов по поводу причин гибели малайзийского самолета под Донецком.

Похож и почерк. С момента падения авиалайнера прошло совсем немного времени, расследование причин авиакатастрофы еще не началось, а на другом конце планеты уже «кукарекал» австралийский «петух», который «точно» знал, кто к ней причастен.

Горластую «птицу» тут же поддержали президенты США, Украины и другие сильно заинтересованные лица. Как тут не вспомнить, что первые обвинения в адрес Кремля в «бездействии» Красной армии представители находившегося в Лондоне польского правительства в изгнании выдвинули в то время, когда на улицах Варшавы еще шли бои…

Армия-освободительница и польские вандалы

Однако обо всем по порядку. Красная армия, одержав грандиозную победу над немецкой группой армий «Центр» в конце июня и первой половине июля 1944 года (см. статью «Главное сражение 1944 года»), продолжала быстро наступать на Запад. 17 июля 1944 года доблестные войска 1-го Украинского фронта пересекли государственную границу СССР и вступили на территорию Польши, начав ее освобождение.

Это сегодня польские «цивилизованные» вандалы уничтожают памятники советским солдатам (недавно это произошло в городе Лиманова, где, вопреки договоренности России и Польши о захоронениях и местах памяти жертв войн, поляки снесли памятник нашим бойцам), прикрываясь ложью, что якобы они были такими же оккупантами, как и гитлеровцы.

Поляки, пережившие пять лет немецкой власти, так, конечно же, не считали. И у них были на то веские основания.

Командовавший 2-й польской армией генерал Станислав Поплавский до конца дней помнил о своем посещении Майданека:

«Не могу передать то чувство, которое охватило меня, когда я увидел груды обгорелых человеческих костей возле крематория и проходил вдоль бесчисленных серых бараков, где совсем недавно томились узники в ожидании смерти. За годы войны мне довелось повидать немало ужасов. Казалось, сердце уже очерствело настолько, что ничто не способно потрясти его. Но, глядя на тюки с подобранными по одинаковому цвету человеческими волосами, на горы аккуратно сложенных детских и женских ботинок, хотелось кричать от острой боли, ярости и гнева.

Моим гидом был худой, как скелет, беззубый, с трясущейся головой и горящими глазами старик. Он на себе испытал все ужасы этого лагеря и выжил чудом: в печах крематория погибли его жена и пятеро детей. Когда пришло освобождение, у него не хватило сил расстаться с этим страшным местом. С утра и до вечера бродил он около бараков, крематория, выстроившихся в ряд виселиц. И рассказывал, рассказывал…»

Как воспринял бы этот хлебнувший горя поляк антисоветские и русофобские бредни польских русофобов и антисоветчиков о том, что Советский Союз был ничуть не лучше нацистского Третьего рейха? 70 лет назад и он, и другие поляки хорошо знали, почему погибли их родные и кто прекратил кошмар нацистского владычества.

Знали они и о том, что, спасая их от нацистской петли, Красная армия потеряла в Польше более 600 000 солдат и офицеров – тех самых самоотверженных героев, памятники которым сегодня уничтожают неблагодарные потомки спасенных русскими поляков.

Восстание-сюрприз

Варшавское восстание жители города и бойцы Армии Крайовой (АК) начали по требованию польского эмигрантского правительства. Его глава Станислав Миколайчик «предписал» «аковцам» подтолкнуть варшавян к выступлению и захватить власть в польской столице в момент, когда гитлеровцы из Варшавы уйдут, а Красная армия и 1-я армия Войска Польского в нее еще не вступят.

Таким хитроумным способом правительство Польши в изгнании рассчитывало получить власть в стране. А поскольку затея была направлена против польских левых сил, свой план Миколайчик и его министры держали в тайне, прежде всего, от руководителей Советского Союза и советских военачальников, которых потом обвиняли в бездействии!

Сюрприз лондонские поляки готовили не только для Кремля и Красной армии. Настойчиво толкая варшавян к выступлению, лондонские «стратеги» «забыли» сообщить им о том, что англичане и американцы отказали в активной помощи. Однако Миколайчика и его министров это не смущало: ведь рисковать жизнью предстояло не им…

Фальсификаторам истории, перекладывающим ответственность за неудачу Варшавского восстания на Красную армию, надо напомнить, что в конце июля польский премьер-министр находился в Москве. Отправляясь туда 26 июля, он знал, что уже 1 августа Варшава восстанет. Однако в ходе начавшихся 31 июля переговоров с наркомом иностранных дел СССР Вячеславом Молотовым он не счел нужным проинформировать того о запланированном на следующий день выступлении. Готовил сюрприз!

«Вручение» сюрприза прошло, однако, скомкано. 3 августа во время встречи со Сталиным Миколайчик сообщил, что столица Польши восстала и там уже находятся несколько министров эмигрантского правительства. Более того, он сам собирается лететь в Варшаву! На замечание Сталина, что там хозяйничают немецкие войска, самонадеянный польский политик заявил, что Варшава будет свободна буквально со дня на день.

Просить Красную армию о помощи Миколайчик посчитал излишним…

На подступах к Варшаве

Уже через несколько дней Миколайчику пришлось вернуться из мира сладких грез в суровую реальность. Как говорилось выше, польский политик рассчитывал на то, что основную работу по разгрому и изгнанию гитлеровцев из Варшавы выполнят части Красной армии, стремительное наступление которых делало такие надежды небеспочвенными.

Однако Миколайчик перехитрил сам себя, не учтя того, что любое наступление когда-то заканчивается. К концу июля наступательный порыв частей 1-го Белорусского фронта ослабел. 1 августа частям 8-й гвардейской армии под командованием генерала Василия Чуйкова с трудом удалось переправиться через Вислу и захватить плацдарм у деревни Малый Магнуш.

О том, что было дальше, читаем в воспоминаниях советского генерала, ранее отстоявшего Сталинград:

«2 и 3 августа мы продолжали расширять плацдарм, переправлять на него войска и средства усиления. Это было очень трудно, так как с мостами у нас дело не ладилось: вражеские самолеты сразу же разбивали их. И тем не менее плацдарм существовал, рос. Командирам корпусов было приказано подготовить себе командные пункты на левом берегу Вислы.

Донимала нас авиация противника. Вражеские самолеты без конца атаковали наши переправляющиеся войска. Поскольку пехоты на этом участке у противника оказалось немного, он все надежды возлагал на свою авиацию, в то же время подводил резервы к захваченному плацдарму. Фашистские самолеты звеньями и поодиночке на бреющем полете вырывались из-за леса к переправе и сбрасывали кассеты с мелкими бомбами. Десятки лодок и катеров получали повреждения».

Вопреки вранью русофобов о бездействии Красной армии на подступах к Варшаве, красноармейцы героически продолжали сражаться и отдавать свои жизни за свободу Польши.

Чуйков вспоминал:

«Жаркая схватка развернулась на участке обороны 220-го гвардейского стрелкового полка 79-й гвардейской стрелковой дивизии. Стрелковая рота, которой командовал Владимир Трифонович Бурба, занимала оборону во ржи…

Шесть атак одну за другой предприняли гитлеровцы, но не могли пробиться через рубеж, занятый гвардейцами. Началась седьмая атака. Танки вплотную подошли к позициям наших пехотинцев. Лейтенант устремился навстречу головному танку и связкой гранат подбил его. Но тут надвинулся второй танк. Бурба, не видя другого способа остановить врага, со второй связкой гранат бросился под вражескую машину и подорвал ее».

Возможности продолжать наступление дальше 1-й Белорусский фронт не имел. Его бойцы и без того совершили невероятное, с начала операции «Багратион» пройдя с боями более 600 километров. От них отстали обозы с боеприпасами, медикаментами, продовольствием и горючим, а приданная фронту 16-я воздушная армия не успела перебазироваться на ближайшие к фронту аэродромы, что временно лишило фронт воздушного прикрытия.

О возникших трудностях было осведомлено и командование вермахта, не собиравшееся ждать, когда красноармейцы подтянут тылы и резервы.

Командующий 1-м Белорусским фронтом маршал Константин Рокоссовский вспоминал: «Нащупав у нас слабое место – промежуток между Прагой и Седлецом (Седльце), противник решил отсюда нанести удар во фланг и тыл войск, форсировавших Вислу южнее польской столицы. Для этого он сосредоточил на восточном берегу в районе Праги несколько дивизий: 4-ю танковую, 1-ю танковую дивизию «Герман Геринг», 19-ю танковую и 73-ю пехотную. 2 августа немцы нанесли свой контрудар, но были встречены на подступах к Праге подходящими туда с юга частями нашей 2-й танковой армии. Завязался упорный встречный бой. Немецкие войска оказались в более выгодном положении, так как они опирались на сильный Варшавский укрепленный район».

В итоге успех в крупном танковом сражении под Воломином сопутствовал врагу. Теперь нашим войскам предстояло сдерживать натиск крупных сил противника.

В восставшей Варшаве

Позже выяснилось, что происходило в Варшаве. Назначенный руководить восстанием командующий АК генерал Тадеуш Бур-Коморовский 21 июля после получения известия о неудачном покушении на Гитлера вызвал своего заместителя генерала Леопольда Окулицкого и начальника штаба генерала Тадеуша Пелчиньского.

Соображения трех генералов Бур-Коморовский передал в Лондон: «На Восточном фронте Германия понесла поражение… Последнее покушение на Гитлера, а также военное положение Германии могут в любую минуту привести к ее краху, что заставляет нас быть в постоянной и полной готовности к восстанию».

Принципиально важным является, что Бур-Коморовский как минимум догадывался о том, что наступление Красной армии выдыхается. В той же депеше он отмечал: «По всей вероятности, это вызвано не укреплением немецкой обороны, а временной усталостью советских войск. Предполагаю, что продвижение советских войск после их отдыха на этом направлении ускорится… и они, не встречая серьезного сопротивления немцев, дойдут до Вислы, форсировав ее, двинутся дальше на запад».

Хотя игра со многими неизвестными была очень рискованной, 1 августа в 17:00 по приказу Бур-Коморовского варшавяне восстали.

Если для немцев день и время выступления секретом не являлись, то в Москве о начале восстания узнали с большим опозданием. Любопытно и свидетельство командующего 1-м Белорусским фронтом.

Poкоссовский вспоминал: «2 августа наши разведывательные органы получили данные, что в Варшаве будто бы началось восстание против немецко-фашистских оккупантов. Это известие сильно нас встревожило. Штаб фронта немедленно занялся сбором сведений и уточнением масштаба восстания и его характера. Все произошло настолько неожиданно, что мы терялись в догадках и вначале думали: не немцы ли распространяют эти слухи, а если так, то с какой целью?»

Участвовавший в восстании и позже его описавший польский историк Рышард Назаревич заметил, что оно «началось не в полосе между фронтами, как предполагалось, а в тылу усиленной к концу июля немецкой группировки, которой удалось добиться успеха на фронте, отразив удар выдвинувшегося вперед советского танкового клина с тяжелыми для него потерями».

Вопреки азам военной стратегии, варшавяне не скоординировали свои действия с Красной армией и восстали в самый неподходящий момент. Впрочем, винить в этом надо не их, а лондонских «стратегов» и генералов АК.

Неизвестно, верил ли Бур-Коморовский обещаниям Миколайчика, что как только восстание начнется, англичане перебросят на самолетах созданные в эмиграции отряды АК, помогут оружием, боеприпасами, продовольствием. Если и верил, то его надежды на англичан не оправдались. С берегов Туманного Альбиона шли туманные обещания. За два месяца восстания британская авиация всего пять раз осуществляла сбросы над Варшавой оружия и продовольствия. А так как делалось это с больших высот, то основная часть грузов попала к немцам.

С больной головы – на здоровую

За первые четыре дня, когда повстанцам противостояли лишь тыловые и полицейские части, они захватили большую часть города. Но противник удерживал под контролем транспортные артерии, мосты, вокзалы, телефонные станции, казармы и основные правительственные здания. Вскоре германское командование подтянуло танки, орудия и бронепоезда.

После этого началось уничтожение плохо вооруженных повстанцев. А те стали задавать руководителям восстания логичные и неприятные вопросы.

21 августа находившийся в Варшаве заместитель председателя польского эмигрантского правительства Адам Бень сообщил в Лондон: «Под влиянием коммунистической пропаганды, распространяемой все шире, здесь задают вопрос, кто ответственен за преждевременно начатое восстание без предварительных гарантий помощи союзников и России. После трех недель боев ситуация в Варшаве вследствие отсутствия достаточной помощи восставшим приобретает черты политического скандала. Общественное мнение обвиняет правительство в том, что оно не имеет никакого веса на международной арене. Растет недовольство союзниками, граничащее с враждой… Требуем немедленной эффективной помощи, требуем объяснений за трехнедельную проволочку, которая привела к тому, что вместо победы, мы имеем руины и тысячи жертв».

Лондонские поляки, попав под огонь критики героически сражавшихся варшавян и не будучи в состоянии им ни внятно ответить, ни помочь, стали искать способ снять ответственность с себя. И вскоре они заговорили о том, что восстание началось в ответ на призыв… московского радио, якобы прозвучавший 29 июля. Вероятно, лондонские «стратеги» считали возможным договариваться о восстании по радио.

Это заявление было ложью. «Примечательно, что об этой радиопередаче варшавское руководство АК не упоминало ни в начале восстания, ни в первой половине августа – ни во внутренних документах с самыми резкими нападками на СССР, ни в открытых газетных публикациях», – резонно заметил польский историк Назаревич, участвовавший в восстании.

Помощь Сталина восставшим варшавянам

Перед отлетом из Москвы Миколайчик уже не говорил о скором изгнании немцев из Варшавы, а просил Сталина оказать помощь восставшим оружием и боеприпасами. Хотя цели Миколайчика, стремившегося перехватить власть у польских левых сил, явно не соответствовали интересам Кремля, советский лидер пообещал помочь оружием и боеприпасами.

А ведь всю войну лондонские поляки не столько помогали СССР, сколько пакостили. В 1942 году в разгар Сталинградской битвы они направили сформированную в СССР польскую армию генерала Владислава Андерса не на фронт, а в Иран. В 1943 году они радостно поддержали гнусную провокацию Йозефа Геббельса по Катыни. Они же приговорили к смертной казни за «дезертирство» генерала Зигмунта Берлинга, командовавшего 1-й армией Войска Польского.

Свое обещание Сталин выполнил. Если англичане сбрасывали грузы с большой высоты, в результате чего к повстанцам мало что попадало, то советская авиация действовала на предельно низких высотах. Эффективность ее работы была гораздо более высокой, что признали и немцы, и поляки.

В конце августа советские войска вновь перешли в наступление. 14 сентября Москва салютовала войскам, взявшим Прагу. Но развить успех не удалось. Гитлеровцы взорвали все мосты через Вислу, чему повстанцы не воспрепятствовали.

Советское командование продолжало искать пути спасения варшавян. Утром 15 сентября Берлинг получил приказ форсировать Вислу. К сожалению, части польской армии слишком долго готовились к переправе, начав ее лишь на рассвете 16 сентября. Немцы подвергли их массированному обстрелу, не позволив перевезти на западный берег танки и орудия. После недели боев гитлеровцы вытеснили польский десант на восточный берег. Польские части потеряли 3764 убитыми и ранеными.

27 сентября немцы перешли в наступление на повстанческие районы. Участие в подавлении Варшавского восстания приняли и коллаборационисты.

Историк Олег Романько перечислил формирования этих липовых «борцов за независимость своих народов», насиловавших и убивавших варшавян: «1-й туркестанский и 2-й азербайджанский батальоны 1-го Восточно-мусульманского полка СС (800 офицеров, унтер-офицеров и рядовых); сводный полк «Бригады Каминского» (1700 человек); 3-й казачий кавалерийский батальон 57-го охранного полка; 69-й казачий батальон 3-й кавалерийской бригады Казачьего Стана; I/111-й азербайджанский пехотный батальон; 2-й (азербайджанский) батальон полка специального назначения «Бергманн» (5 офицеров, 677 унтер-офицеров и рядовых); 3 украинские роты в составе частей Службы безопасности (СД). Общая численность этих формирований составила около 5000 человек…»

Бур-Коморовский не стал пробиваться через Вислу. 2 октября он подписал с командующим германскими войсками в Варшаве обергруппенфюрером СС Эрихом фон дем Бах-Зелевски соглашение о капитуляции. По подсчетам Назаревича в плен сдались более 17 000 повстанцев. Оставшееся гражданское население нацисты вывезли из города, направив 87 250 человек на принудительные работы в Германию, а 68 707 человек – в концлагеря. К тому времени значительная часть Варшавы была покрыта развалинами.

Позднее, подводя итоги восстания, штаб АК в разработке для внутреннего пользования сухо констатировал: «Причина неудачи сражения за Варшаву лежит в общем срыве советского наступления на Висле в результате переброски сюда в конце июня – начале августа новых немецких дивизий… Неверно предположение, будто советские войска не заняли Варшаву, потому что желали гибели оплота польской независимости».

Несмотря на то, что правда об истинных виновниках и причинах поражения Варшавского восстания давно известна, западная пропаганда и ее российский филиал продолжают обвинять в неудаче Москву.

Впрочем, у этой публики мы были и будем всегда во всем виноваты. Ведь мы виновны в том, что мы есть…

Олег Назаров, доктор исторических наук