Рискую потревожить больное, но надо. А потому прошу понять правильно.

Я не вижу принципиальной разницы межды террористами, атаковавшими Париж, и художниками из этого скандального еженедельника «Шарли Эбдо».

Наверное, те, у кого в руках были автоматы, не умеют рисовать. Или считают, что язык карикатуры недостаточно отвечает состоянию их души.

Средства, инструменты разные, а суть одна.

И те, и другие ни во что не ставят ни чужие жизни, ни их души. Зато свои права, даже гипертрофированные, чтут как высшую святость.

Сейчас в российском сегменте интернета самая активная дискуссия опять затрагивает «Шарли». Одни мрачно констатируют, мол, доплясались французы со своими карикатурами и риторически интересуются, стоит ли ждать карикатур в «Шарли» на тему терактов в Париже. Другие упрекают первых в цинизме и чудовищной реакции, говорят, что не надо оскотиниваться, подобно французским журналистам, что пострадали простые люди и так далее.

Давайте все же отделим мух от котлет. Никто не смеется, не издевается. Не нам, претерпевшим от своих и заезжих террористов столько бед и горя, издеваться над чужим несчастьем. Но — были карикатуры пророка? Были. Были карикатуры на теракты в московском метро? Были. И когда в России возмутились объектом насмешек, что нам ответили из Франции и в наших либеральных кругах? Изыдите со своими скрепами, они, эти скрепы — оковы для демократической свободы слова. И, вообще, вы не понимаете тонкого юмора потомков Астерикса и Обеликса.

Потом к искрометным юмористам пришли два мужика в «ночках» и с автоматами. И расстреляли, кого смогли. По миру прокатилась волна «Je suis Charlie». Но господа карикатуристы не захотели понять, что это были акции солидарности с жертвами расстрела. Они это восприняли как поддержку их права посягать на что угодно в этом мире (кроме, естественно, Холокоста, поскольку после первой карикатуры на эту тему автор вылетел из редакции на счет раз).

И вот — недавняя катастрофа российского А-321. И мерзкий журнальчик опять выходит с гнусными картинками, оскорбляющими память жертв, чувства их родственников и всех, кто был неравнодушен к этой трагедии. И вопросы о том, будут ли новые карикатуры — это вопрос о том, поняли ли французы всю степень морального падения и деградации своих так называемых журналистов, или это еще не дно. И оздоровление, которое рано или поздно, все равно придет, наступит после еще более гнусного и циничного выступления и карикатуристов, и террористов.

Кто во Франции осудил «Шарли Эбдо» за эти карикатуры? И даже не этот вопрос, а другой звучит сейчас рефреном. Если карикатуристы нарисуют на эту тему свои очередные «шедевры», французское общество проглотит и это, привычно сглотнув тезис о «демократических ценностях», или солидарность с жертвами и простая человеческая мораль окажутся сильнее заокеанской полунасильственной прививки толерантности? Это вопрос не о «художниках», а о самой Франции. Согласна ли Марианна, чтобы ее и дальше насильничали во имя абстракции?

Франции, которая ужаснется не только террористам, но и собственным своим «карикатуристам», я сочувствую и соболезную. И с этой Францией солидарен. А вот Францию, что продолжит оправдывать право «Шарли Эбдо» на «продолжение банкета» — нет. Эта — получила, что заслужила.

Я — Горловка. Я — Донбасс. Я — Париж. Я — Франция. Но не Шарли. Никогда.