Рейджеп Эрдоган и «эксцесс исполнителя»

Долго не хотела ничего писать про СУ-24, конфликт между Турцией и Россией, и не только потому, что тема очень грустная. Еще и потому, что Интернет на протяжении последних нескольких дней буквально захлебнулся от потоков статей, блогов, от версий и предположений по вопросу, почему произошло то, что произошло, и кто стоит за происходящим. И вроде бы большинство версий содержательно, но, тем не менее, есть в этой истории очень странные моменты, а самым странным в ней является поведение одного из главных ее участников – президента Турции Рейджепа Эрдогана.

Восстановим последовательность его заявлений по поводу инцидента. Все началось на бравурной ноте. Эрдоган гордо заявил, что вооруженные силы Турции сбили вторгшийся в воздушное пространство его страны РОССИЙСКИЙ самолет, и так да будет со всяким… Слово «российский» я выделила не случайно, поскольку потом вокруг него было много «турецких плясок».

Прошло какое-то время (в течение которого Эрдоган успел связаться с руководством блока НАТО и наверняка – с руководством Белого Дома в одном небезызвестном граде), и последовало следующее высказывание. Самолет остался российским, но в заявлениях начали проступать извинительные нотки – типа, ну да, сбили, но мы же десять раз предупреждали, и до этого тоже предупреждали, и незачем так болезненно реагировать, с каждым может случиться… Через какое-то время самолет неожиданно утратил гражданство и стал неизвестно чьим, а вот если бы турецкие власти знали, что он был российским, то никогда бы и пальцем…

Почему так? – Рискну высказать свою версию: похоже, что имел место фактор, который называется «эксцессом исполнителя». Предположим, летчики после катапультирования были бы захвачены в плен сирийскими туркменами или как-там-правильно-называется-эта-группировка. Положим, что они были бы переданы в целости и сохранности власти Турции, которые могли бы потом долго и надменно тыкать этим фактом России в нос. Турция могла бы таким образом обрести в этом конфликте очень сильные моральные позиции. Но, поскольку летчики попали на территорию, контролируемую бандой отморозков, все пошло не так, и одного из них, как хорошо известно, убили…

Судя по всему, вот как раз на это Анкара не рассчитывала, и когда стало ясно, что дело закончилось гибелью командира российского самолета, тон стал меняться. В высказываниях начали проскальзывать вышеупомянутые нотки огорчения и смятения. Неоднократные заявления Эрдогана, что он готов встретиться с Владимиром Путиным чуть ли не в любое время и чуть ли не в любом месте, что он звонил российскому лидеру – все это из той же оперы огорчения и смятения. Говорят, Эрдоган в тревоге и раздрае, потому что от Турции дистанцировались НАТО, Брюссель и Вашингтон? – А не потому ли они дистанцировались, что в результате действий Анкары погибли два российских военных, а операция, судя по всему, замышлялась как провокационная, но бескровная?

Что тут скажешь? Эксцесс исполнителя – это тот самый фактор, который никогда невозможно просчитать на 100%. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на украинские власти и их действия. Наверное, за полтора года пребывания Петра Порошенко на посту президента американцы не раз мысленно произнесли ту самую фразу, которую решился озвучить один только сенатор Маккейн – «этим дебилам ничего нельзя доверять». Сдается мне, тоже самое сейчас Эрдоган мысленно говорит о сирийских туркменах (поэтому никакого сожаления по поводу их уничтожения турецкие власти не высказывают), а кто-то в Вашингтоне или Брюсселе, или Париже, или Берлине (или во всех этих городах сразу) – о нем самом.

PS. Ну, а сейчас Эрдогана несет не хуже, чем Остапа Бендера перед будущими членами «Союза Меча и Орала» или перед любителями шахмат в Васюках. Оно и понятно – такой облом случается один раз, если не в сто, то в пятьдесят лет. И все потому, что президент Турции связался со зверьем, и доверил ему выполнение задачи, которое зверье априори не могло выполнить. Просто потому, что в противном случае оно перестало бы быть зверьем.

Анастасия Скогорева