Миграционные войны Древнего Рима ("Русская Германия")

Великое переселение народов было с надеждой встречено правителями Римской империи, надеявшимися поднять экономику периферии за счёт дешёвой рабочей силы. Однако неудачная миграционная политика на фоне внутриполитического противостояния либералов и сторонников усиления христианской церкви привела к череде кровавых конфликтов, которые раскололи империю, а затем обусловили закат западноримской цивилизации.

Лето 376 года выдалось неспокойным для северо-восточных рубежей Римской империи. На левом берегу Дуная, вдоль нынешней румыно-болгарской границы, столпилось, по словам современником, «безмерное множество» людей, требовавших от римлян предоставить убежище на территории империи. Римские историки подсчитали, что число бежавших от войн и разорения людей достигало 200 тысяч человек, новейшие исследования говорят о 90 тысячах. Беженцы в большинстве своём были готами, представителями германских племён, уже несколько столетий живших бок о бок с римлянами. Спасались они от гуннов, неожиданно нагрянувших с востока и разорявших готские поселения.

Если готы воспринимались римлянами как варвары, гуннов сразу же окрестили демонами, непохожими на людей ни телом, ни духом. Вот как описывал их римский историк Аммиан Марцелин (Ammianus Marcellinus): «С самого рождение щёки детей они уродуют сталью, и когда наступает время, шрамы не дают расти волосам. Они растут без бороды и какой-либо красоты. Они небольшие, компактные, с сильным лбом и широкой шеей. Их можно принять за чудовищ на двух ногах».

Теперь готы уже не казались столь чуждыми римскому обществу, и император восточной части Римской империи Валент (Valens), прозванный «последним истинным римлянином», принял решение принять всех бегущих от гуннов готов на своей территории и расселить их небольшими группами во Фракии, которую благодаря дешёвой рабочей силе планировалось превратить в одну из житниц всё ещё громадной и единой империи.

«Император предписал римским военачальникам принять, прежде всего, невзрослых готов, препроводить их в римские владения и держать бережно в залоге; потом, стоя на берегу, прочим готам, способным носить оружие, доставить суда для переправы на другой берег и принимать их, когда они сложат оружие и будут совершенно безоружны, – описывает приём готов греческий историк Евнапий (Eunapios). – Коротко сказать, всякий думал только о том, чтобы наполнить дом рабами, поместья – пастухами и удовлетворить своему неистовому сладострастию».

Если крупные землевладельцы радовались наплыву мигрантов, горожане приняли в штыки новых сожителей, опасаясь, что те отберут у них кусок хлеба. Богатая и щедрая империя дотировала приграничные города провиантом, так что жизнь там била ключом по сравнению с сельской местностью, которую только начали осваивать. Первая стычка готов и римлян произошла летом 377 года, спустя год после того, как первые осели во Фракии.

Группа готов собралась у городских стен Маркианополя, современной болгарской Варны, и попросила горожан поделиться едой. Римляне отреагировали на эту просьбу крайне недружелюбно – оскорблениями и даже забрасывая тех камнями. Разъярённые готы кинулись на штурм городской стены, однако она оказалась неприступной. Тогда один из них, как свидетельствуют хроники, выкрикнул фразу, ставшую крылатой: «Храните мир в ваших стенах!». После этого готы принялись громить территории за стенами фракийских городов. Вскоре к ним присоединились и другие соплеменники, а также городская и сельская беднота. Десятки тысяч голодных и разъярённых мужчин за считаные недели погрузили Фракию в террор.

Почти целый год сохранялась неординарная ситуация: готы контролировали сельскую местность, а римляне – города. Лишь к лету 378 года император Валент сумел собрать армию, которая, как ему казалось, очистит Фракию от разбушевавшихся гостей. Узнав о приближающейся римской армии, готы сконцентрировали свои силы и пошли в наступление, следуя к одной из имперских столиц – в Константинополь. Противники встретились 9 августа у города Адрианополя (современный Эдине в европейской части Турции). Лучшие на то время военные технологии столкнулись с примитивным оружием варваров.

«Можно было видеть, как варвар в своей озлобленной свирепости с искажённым лицом, с подрезанными подколенными жилами, отрубленной правой рукой или разорванным боком, грозно вращал своими свирепыми глазами уже на самом пороге смерти; сцепившиеся враги вместе валились на землю, и равнина сплошь покрылась распростёртыми на земле телами убитых», – описывает битву Марцелин. В итоге римляне пали, а народы, жившие за Дунаем и Рейном, впервые одержали победу над империей. Историки традиционно называют Адрианопольскую битву началом конца Римской империи.

В ходе битвы погиб император Валент II (Flavius Valens), являвшийся последним из римских императоров, который хотел «примирить» христианскую церковь с «распущенностью» нравов в высших слоях общества, а саму христианскую теологию интерпретировать в духе безболезненного для римской государственности эллинского политеизма (поддерживаемое им арианство утверждало, что существуют, по крайней мере, два божества – Бог-отец и Бог-сын).

Западный соправитель Валента II Грациан (Gratianus), оппонировавший слишком вольнодумным нравам константипольского двора, замену на восточный трон, видимо, искал среди менее изощрённых интеллектом кандидатов. Его выбор пал на полководца Феодосия (Theodosius), отличившегося тем, что успешно подавлял восстания на рубежах империи. Мало кто мог себе вообразить, что, как задумывалось, «технический» император полностью перестроит систему власти в восточной части империи, заложив основы для более чем тысячелетнего существования Византии.

Своим главным союзником Феодосий видел кафолическую церковь (из которой впоследствии выйдут католическая и православная), объявив все другие варианты христианства, в том числе арианство, ересью и в итоге запретив их на государственном уровне. Укрепление собственной власти позволило ему вести более успешную политику в отношении варваров. В 382 году ему удалось заключить мирный договор с готами, которые теперь уже в качестве федератов – союзников (лат. foederati, от лат. foedus – союз) – поселились во Фракии, а их предводитель Аларих I (Alarich I) был объявлен королём (с этого момента его подданных в историографии принято называть вестготами – в противовес соплеменникам, оставшимся за пределами империи).

Римская империя всё ещё сохраняла своё, по крайней мере, формальное единство, однако на западе росло недовольство усилением церкви, происходившим не без влияния Константинополя уже в обеих частях империи. В 392 году на императорский трон в Риме при помощи военной знати возводится Флавий Евгений (Flavius Eugenius), решивший восстановить светские порядки в империи. Недовольный такой политикой Феодосий созвал 10-тысячную армию готов и двинулся на Рим. В 394 году в битве на реке Фригид западноримская армия была разгромлена, а император обезглавлен. Феодосий менее чем на год становится во главе всей империи, а после его смерти в 395 году она, так и не пережив шока от междоусобного кровопролития, распадается на два независимых друг от друга государства.

Реальная власть в Риме и Константинополе оказалась в руках консулов и других высокопоставленных чиновников, при этом Запад ещё надеялся восстановить единство империи, а Восток столкнулся с новой, ещё более сильной волной набегов со стороны германских племён. Историки до сих пор спорят, каким образом то, что с 395 года теперь принято называть Византийской империей, выстояло под ударом постоянно усиливавшихся миграционных потоков, но, похоже, ключевую роль вновь сыграла дипломатия. Видимо, именно благодаря усилиям константинопольского префекта Флавия Антемия (Flavius Anthemius), создавшего эффективную систему госбезопасности и внутренней разведки, готский король Аларих I, объединив под собой различные германские группировки, переключился на более зажиточный Запад.

Военное противостояние Рима и варваров продолжалось с 401 по 409 год, пока Алариху в ходе двух изнуряющих осад имперской столицы не удалось посадить на римской престол своего ставленника Приска Аттала (Priscus Attalus). Однако спустя менее года Аларих низложил императора, так как тот отказался разрешить готам колонизировать Северную Африку. «Что мне сказать о несчастнейшем Аттале, которому досталась честь пасть среди тиранов и умереть своей смертью? Аларих провозгласил его императором, низложил, вновь возвысил и вновь ниспроверг – эти изменения происходили так быстро, что слова не поспевают за ходом дела, тем самым потешался над ним, как над мимом, и любовался комедией императорской власти», – пишет римский историк Павел Орозий (Paulus Orosius).

Спустя месяц после низвержения императора Аларих в третий раз двинулся на Рим, и тут произошло неожиданное. Город сдался без осады. Местные жители, изнурённые голодом (уже несколько месяцев город практически не снабжался продовольствием) и жёсткой политической борьбой между всё ещё влиятельными либералами и поборниками христианских ценностей, сами отворили врата Вечного города. Следует отметить, что римское общество и так оказалось на грани междоусобной войны. Большинство знатных семей, чиновников и сенаторов ратовали за восстановление сугубо светских дохристианских порядков, когда другие, главным образом средний класс и городская беднота, требовали усиления церкви по образцу Византийской империи.

В этом свете варвар Аларих виделся миротворцем в глазах обеих сторон, но вступление готов в Рим, объявленное как операция по восстановлению порядка, обернулось катастрофой для города и его жителей. Впервые за восемь веков столица империи подверглась небывалым погромам и грабежу.

«Голос застревает в моём горле, и пока я диктую, рыдания прерывают моё изложение, – писал спустя несколько лет после пережитой трагедии богослов Иероним. – Город, который захватил весь мир, сам оказался захвачен; более того, голод предшествовал мечу, и только немногие из горожан уцелели, чтобы стать пленниками». Варвары разрушили большинство репрезентативных зданий, перебили большую часть знати, которая не успела покинуть город.

Если до разграбления Рим был крупнейшим городом планеты с населением более 800 тысяч человек, то после трёх дней террора он практически обезлюдел. Выживших оставляли умирать в соборе св. Петра и Павла, который по личному распоряжению Алариха остался нетронутым. Вечный город ещё долго не мог оправиться от разграбления, даже в 530 году его население составляло всего лишь 15 тысяч человек. Образованная римская элита эмигрировала в Северную Африку, а империя распадалась на глазах и спустя несколько десятилетий фактически прекратила своё существование.

С точки зрения традиционной историографии, Западная римская империя исчезнет с политической карты лишь в 476 году, когда в ходе переворота былые варвары, утвердившие своё влияние в Риме, низложили последнего императора-римлянина Ромула Августа (Romulus Augustus), прозванного Момиллус (лат. Momyllus – букв. «мелкий позор»). Именно эту дату принято считать закатом античности и началом тёмных Средних веков в Западной Европе.
Дмитрий Кулик