Китайский урок — кто и кого победил в Гонконге

Майдан в Гонконге победил? Такие выводы можно, поверхностно рассуждая, сделать из новостных заголовков в духе «Правительство Гонконга отозвало законопроект об экстрадиции», но...

Одно событие – и вдобавок к нему один небольшой нюанс.

26 октября протестующие собираются на митинг, но лозунги этого мероприятия наводят на очень странные мысли. Вы думаете, там будут торжествующее ликование на тему «Ура! Великая победа!», «Мы добились!» или «Как тебе такое, Си Цзиньпин?».

Нет… Название акции очень красноречивое – «Мы не проиграли». Может ли быть более доходчивое «чистосердечное признание» собственного фейла?

А в чём же фейл, если, вроде бы, закон не принят, и цель достигнута? Вот об этом и стоит поговорить подробно.

Дело в том, что вся эта карусель с законом об экстрадиции началась не на пустом месте, а благодаря обычному уголовнику по имени Чэнь Тунцзя. Этот Чэнь убил в Тайване свою девушку и снял деньги с её банковской карты. Его быстренько арестовали, уже в Гонконге, и… и стали думать, что дальше делать. Выдать Тайваню? Не всё так просто!

«Так как Гонконг не признает юрисдикцию Тайваня, местные власти внесли законопроект о расширении списка стран для экстрадиции. Поправка включает в список не только Тайвань, но и материковый Китай, в чем либералы увидели «закручивание гаек» автономии Гонконга. Они испугались, что это развяжет руки китайскому правительству и позволит ему привлекать к ответственности критиков Пекина, которых укрывает Гонконг».

Дело в том, что в Гонконге действует британское прецедентное право. Выдача одного человека, пусть даже явного уголовника, создаёт трещину в правоприменительной практике, благодаря которой и в самом деле с полным основанием можно сдавать разных заключённых из Гонконга в материковый Китай. У нас такой факт сам по себе мало бы что значил, но прецедентное право – штука вообще парадоксальная. И гонконгцы заволновались.

Волновались-волновались на всю катушку… и вот законопроект о возможной экстрадиции Чэня (видимо, в парламенте решили придать данному делу более широкий обобщающий базис на бумаге, на будущее) отменён. Но отменён он просто потому, что Чэня больше не нужно выдавать! Он отсидел свои 18 месяцев и вышел на свободу, чтобы уехать в Тайвань уже как свободный человек и там предстать перед судом! Инцидент исчерпался сам собой.

И вот перед нами – парадокс. С одной стороны, вроде бы как отмена закона создаёт повод для торжества майданщиков. С другой – «мы не проиграли». Почему же труженики респиратора и каски так загрустили?

Представьте, что в обычном школьном классе началась буза с требованием отпустить детишек пораньше, до звонка. Урок сорван, стоит шум и гам, кричат «Выпускай!» и «Допускай!», а учитель и бровью не ведёт, стоит у двери и никого не пропускает. И вот – звонок. Все гурьбой выбегают в коридор. Хулиган Вася радостно кричит: «Ура! Прорвались! Накось-выкуси!». Хорошист Коля бросает через плечо: «Вася, ты дебил?».

Учеников выпустила из класса не их буча, а звонок.

Чэня выпустил из тюрьмы не бунт, а закон.

И протестующие это отлично понимают. Они очень хотели, прежде всего и в первую очередь, ПОВЛИЯТЬ на ситуацию. Показать свою силу. Продемонстрировать себя как весомый фактор политики и в Гонконге, и в КНР. И вот эта цель – главная, основная – достигнута не была. Более того, протестующим было нанесена сознательная демонстративная пощёчина – формальную их цель реализовали так, будто никаких протестующих и вовсе не было.

Теперь выходит этот Тунцзя – но кому он нужен? На руках его носить, что ли? «Вася, ты дебил?».

А то, что законопроект сняли с рассмотрения – так это, смутно чувствуется, просто до следующей насущной необходимости его принять. Был Тунцзя – была необходимость. Нет его – она исчезла. Но где гарантии, что её не будет в будущем? И что, снова полгода бузить? А потом снова будет «мы не проиграли»?

Самое главное тут – не похоронная фрустрация уличных бунтарей, а слом планов их кураторов. Да, Гонконг был лишён нормального ритма существования в течение достаточно длительного времени. Благодаря этому планировалось достичь экономической дестабилизации КНР, или, как минимум, внести в китайскую экономику перманентный раздражающий фактор нестабильности. Но и здесь всё оказалось совсем не так, как задумывалось.

Во-первых, Гонконг был нужен Пекину в 90-е годы как «гейт» в западный мир, так как ещё не были налажены прочные связи в бизнес-кругах, китайские товары ещё не могли серьёз конкурировать по качеству и эстетике, и так далее. Сейчас, как мы знаем, всё это успешно решено, и не Китай стоит с протянутой рукой у дверей Европы и Америки, а наоборот.

Во-вторых логично вытекает из первого: Гонконг постепенно превратился из статьи доходов в статью расходов. Туда идут дотации из Пекина, а также оттуда выводят капиталы из КНР по биржевым каналам. И то, и другое в целом представляет собой проблему, а не ценность.

Всё вместе это следует понимать так, что зависимость Пекина от Гонконга нет, а обратная – есть. И соответственно глупо пытаться диктовать свои условия тому, кого нельзя шантажировать.

Григорий Игнатов